Оригинал этого материала

Л.:

“ В Беларуси был один реформатор - это Лукашенко, когда я еще только-только депутатом стал, еще при Горбачеве. Я и Пленумы ЦК КПСС готовил, несмотря на свою молодость, меня Горбачев приглашал часто в Москву, мы и проработки делали, я рецензировал “500 дней” Явлинского. Потом Аганбегяну было поручено - Шаталин, Явлинский, - создать общую там концепцию, - кстати, я выступал против этой концепции тогда... Меня очень хорошо знал и знает товарищ Николай Иванович Рыжков, поскольку часто я был, принимал участие в заседаниях правительства в Советском Союзе, т.е. я был известным человеком в свое время, но молодым еще.” (47).

В данном случае мы имеем высказанную самим Л. и зафиксированную на видео фактически “стержневую” сверхценную идею, определяющую всю его личность.

“Самой важной такой сверхценной идеей параноика обычно является мысль об особом значении его собственной личности. Соответственно этому основными чертами психики людей с параноическим характером являются очень большой эгоизм, постоянное самодовольство и чрезмерное самомнение. <...> Всех людей, с которыми ему приходится входить в соприкосновение, он оценивает исключительно по тому отношению, которое он обнаруживает к его деятельности, к его словам; он не прощает ни равнодушия, ни несогласия. Кто не согласен с параноиком, кто думает не так, как он, тот в лучшем случае - просто глупый человек, а в худшем - его личный враг. <...> Параноика не занимает ни наука, ни искусство, ни политика, если он сам не принимает ближайшего участия в разработке соответствующих вопросов, если он сам не является деятелем в этих областях; и наоборот, как бы ни был узок и малозначащ сам по себе тот или иной вопрос, раз им занят параноик, этого уже должно быть достаточно чтобы этот вопрос получил важность и общее значение.” (Ганнушкин, 5, стр.130).

Анализ невербальных признаков (мимика, жестикуляция, интонационная окраска речи) при просмотре видеозаписи интервью, в котором Л. говорит о своей роли “единственного реформатора в Беларуси”, свидетельствует о полной его убеждённости в правдивости своего высказывания. Существует множество свидетельств того, что идея переоценки собственной личности не носит у Л. случайный или транзиторный характер. Следующее относится к более раннему периоду его жизни.

Ольга Павлова: “Анатолий Грачев на тот момент исполнял ответственную роль - “заводил” Александра Лукашенко - неизменный объект подколок в бане. Тот повернулся к Грачеву и громко, с чувством, сказал: “Вчера я говорил об этом Горбачеву, говорил Рыжкову, а сегодня говорю тебе, Толик...” (24, стр.10)

Судя по высказываниям Л. в настоящее время, можно утверждать, что сверхценная идея переоценки собственной личности остается стойкой и определяющей для его психического облика.

Л.:“Политик в стране один, я вас давно к этому приучаю - это президент! Профсоюзы - это вообще аполитичная организация. Поэтому вы забудьте в своем лексиконе слово “политика”. (57).

Л. :“Никаких конвенций, никаких мнений Запада для вас не существует! - заявил он. - Политик в стране один, он должен принимать политические решения, а ваше дело - закон, Конституция, взял в руки и пошел...” (58).

В процессе развития идеи своей “избранности” прежние ориентиры нивелируются, а своя значимость всё более возрастает.

“Лукашенко после избрания и будет ощущать себя чудотворцем: известен факт, когда во время селекторного совещания по вопросам сельского хозяйства он упрекал брестского губернатора Владимира Заломая, оправдывавшегося ссылкой на плохие погодные условия: “Ты же сам просил у меня дождь, так чего же теперь жалуешься на дождь?!”. (Александр Федута , 34, стр. 269).

Уте Цапф, депутат Бундестага, председатель белорусско-немецкой парламентской группы:

“Я уверена, я разговаривала лично с Лукашенко, что он действительно исходит из того, что он самое благородное для белорусского народа делает... Намерения президента и реальность не совпадают.” (33).

Противоречий между намерениями Л. и реальностью, заметных постороннему наблюдателю, для самого Л. не существует, он живет в мире своих сверхценных идей, которые для него гораздо более значимы, чем объективная действительность. А несоответствие желаемого и действительного, отсутствие реальных результатов деятельности по механизму аффективной логики объясняется заговорами против него и кознями врагов.

Л.:

“Я очень переживаю за людей, потому что очень глубоко знаю их жизнь. Я хорошо знаю, как живет моя мать. И матери других людей. Это они стоят у истоков нашей государственности. А разве человек, который понимает все это и которого поддержали люди, может стать диктатором? Нет! Но в то же время и размазней не могу быть, потому что история это уже видела. Один был такой. Мы сейчас говорим: развалили державу, Советский Союз и прочее. Собрались в пуще там... Но у власти в Советском Союзе стоял размазня. И он явился первопричиной развала. И то, что мы переживаем тяжелые времена, особенно в экономике, с моей точки зрения, во многом предопределил тот человек. Я не имею права повторить его ошибки. Не имею права быть тряпкой. Мне народ власть в руки отдал для того, чтобы я сохранил стабильность...” (59, стр.5).

“Какой он (Горбачев - АВТ.) был руководитель? Его же никто не слушал! Вместо того, чтобы добиваться выполнения своих решений, он позволял их обсуждать! Поэтому страна рухнула!”. (45, стр.121).

В данном высказывании, кроме явно инфантильного мышления Л., стоит обратить внимание ещё на несколько моментов:

1) чётко прослеживается аффективная логика;

2) до крайности переоценена роль личности в истории, что закономерно отражает переоценку Л. своей собственной личности.

Интересна динамика отношения Л. к Горбачеву: если до избрания президентом и в первое время своей работы на посту президента Л. апеллирует к авторитету Горбачева для подтверждения своей значимости, то уже к 1996 году, сравнивая себя с Горбачевым, как политического деятеля ставит его гораздо ниже себя.

Цитаты приводятся по стенограмме заседаний Государственной Думы (Бюллетень №292 [434] ), выступления Лукашенко А.Г. на пленарном заседании Государственной Думы Российской Федерации 27 октября 1999 года.

“Я мог бы много привести фактов уже из моей пятилетней президентской истории и рассказать вам не о тех шарах американских, которые когда-то были сбиты на нашей территории, над стратегическими российскими объектами (В тексте выделены подчеркиванием примеры лжи Л. - АВТ. ). Правда, это было изуродовано и преподнесено по-другому, когда действительно этот инцидент произошел: вот Лукашенко такой-сякой — сбил мирных жителей. А чего вы туда прилетели? ( Ещё один пример поиска “заговора” - АВТ.).Что вы там искали над стратегическими ракетами "Тополь", которые тогда еще "росли" у нас в Белоруссии, ваши атомные "Тополя"? Что вы там смотрели? Мы вас предупредили раз, мы вас предупредили второй раз, третий, ну а потом вы знаете что. Так дело даже не в этом. Я бы многое мог рассказать ( еще один пример ссылки на якобы существующую информацию, которой владеет Л. - АВТ.). Что вы думаете, они там смотрели, где расположен Минск или Минский тракторный завод? Они это все знают. Их интересовали прежде всего наши общие - стратегические силы (Никакой шпионской техники со сбитого воздушного шара не демонстрировалось, да и способ шпионажа для конца 20-го века, согласитесь, уж больно экзотический. Зато интерпретация происходящего, завязанная на вражескую разведку, позволяет списать всё что угодно - АВТ.).

Мы честно и порядочно выполняем обещанное вам, русским людям, вам, россиянам. А все, что ползает, летает через Беларусь, — это что, ничего не стоит? А что, может быть, мы в Вилейке и Ганцевичах станции, как в Скрунде, взорвали? Нет, мы их не взорвали. Происходит странное: когда на своих военных объектах вы отключали подачу электроэнергии, я поехал в Вилейку на эту станцию, которая обеспечивает связь в Атлантике с подводными лодками российскими (у нас нет подводных лодок), поехал сам туда, собрал всех и предупредил: "Упаси бог, если вы хоть один киловатт-час недодадите на эту станцию!" Мы достраиваем в Ганцевичах суперсовременную станцию, в десять раз эффективнее, чем взорванная в Прибалтике. И кто инициатор этого строительства? Я постоянно подталкиваю ваше руководство: давайте быстрее построим. Станция о раннем предупреждении ракетного нападения. На кого? Не только же на нас! Она сегодня обеспечивает просмотр всей территории за горизонт, до Соединенных Штатов Америки (восприятии Л. мира как опасного и агрессивного; одновременно, если судить по данному высказыванию, вся обороноспособность РФ держится только на его стараниях - АВТ.) Так это что, ничего не стоит?” (54).

Там же.

“Видите ли, конверсию устроили. Давай ломай, давай все гробь! Зачем нам "Top-M1"?! (Я прошу прощения, может, не совсем точно назову.) Зачем нам самолеты "Су" самые новейшие? "Су-32", по-моему, вы уже сегодня выпускаете (кажется, я уже один экземпляр этот видел — уникальное оружие). Зачем сегодня гранатометы, автоматы (недавно с Калашниковым встречался), зачем? Давайте кастрюли, тазики будем делать! То ли пластмассовые, то ли алюминиевые и так далее. Зачем нам это оружие?! И начали делать кастрюли. Но вы что думаете, они без оружия остались? Там не наше сегодня оружие и не наша политика. Там сегодня американское оружие, там французские и немецкие самолеты, английские. А нас убаюкивали, и мы разрушили самый наукоемкий высокотехнологичный комплекс ВПК. Зачем мы это сделали? Кому это было выгодно? До какого позора дошла Россия! ( пример резонёрства Л., весьма эмоционально окрашенный его собственными сверхценными идеями. - АВТ.). Недавно приезжает Герой Социалистического Труда (не буду называть фамилию), выпускающий продукцию ВПК с 800-процентной рентабельностью. 800 процентов при реализации! "Александр Григорьевич, помогите продать! Помогите продать, только вы можете помочь, вот туда, туда, туда". — Я говорю: "Да вы что, вы напрямую не можете продать?" — "Да, не можем".

Для Л. тема армии, вооружений, обороноспособности, военной угрозы и т. п. является одной из наиболее актуальных ( многократно повторённые утверждения о защите воздушного пространства РФ силами Беларуской ПВО, сожаления по поводу вывода ядерного оружия с территории РБ, инициативы по созданию совместных группировок, подчеркивание “демонической” роли НАТО, иностранных разведок и т. п. ). Для психопата параноидного типа фиксация на таком круге вопросов закономерна, она отражает постоянно присутствующий страх и повышенную агрессивность как его следствие (позиция “преследуемого преследователя” ).

Л.:

"Вы туда не вложили ни цента, ни доллара, и Сергей Степанович туда не вложил ни цента, ни доллара. Эти деньги заработаны мною, мною не из бюджета, а если вы рубль деревянный туда вложили, ну так и слава Богу, а валютную составляющую президент вам давал не из бюджета, и это делаю для детей, для ваших детей".( Л. по поводу строительства Ледового дворца. Похоже, он искренне считает, что деньги различных внебюджетных фондов принадлежат лично ему, а также лично им зарабатываются - АВТ.) (60).

Там же

Л.: "Как будто президент после окончания президентских полномочий поедет в Шклов жить и там себе улицу отремонтировал". (Л. по поводу реконструкции Шклова к дожинкам - АВТ.).

"Я к вам фигурным катанием не приеду заниматься - это будут ваши дети и внуки заниматься".

"И ответ на ваш третий вопрос, который тут, знаете, постоянно будоражит умы нашего среднего класса, так называемого: ах, президента повезли в лучшие хозяйства, нет, его надо было в дерьмо куда-то завезти, чтобы он увидел, как мы живем. Еще раз отвечаю на ваш вопрос: глава государства не для того чтобы, э э, лезть в разного рода дерьмо, я его и так хорошо знаю! Тогда, выходит, чтобы президент приехал, посмотрел и помог, надо плохо работать, надо ковыряться в этом самом- дерьме, такого не будет. Президент должен посещать перспективные предприятия, заводы, фабрики", - сказал Лукашенко. И чуть позже добавил: "Я не забыл эту простую жизнь, я из нее вышел". Частые обращения Л. к теме органики, дерьма, вывоза навоза (см. главу “Интеллект и уровень образования”) дают широкий простор для психоаналитических интерпретаций.

Л.: “Да мы после войны - раздетые, голодные, полуголодные, мы выигрывали всё что можно. Сегодня я с ними ношусь , с этими спортсменами о которых вы говорите, как народ говорит с писаными торбами, или как там они говорят. Уже меня упрекать народ начинает: ”Ну что вы всю этим спортсменам да спортсменам. Нам порой не хватает”, - действительно не хватает! А мы им создаём условия, они не могут ответить добром нашему народу. Как можно 50 тысяч собирается стадион, дома играть с командой, я имею в виду футбол, та же Австрия, Швейцария, и другие, Латвия, прибалтийские государства и проигрывать. Ну как можно? Вот я этого не понимаю? И все плачут что мы потеряем суверенитет и не будем уже играть своими командами. Так надо не только играть, участвовать, олимпийский принцип, но и выигрывать что-то уже надо. Но к сожалению и к большой радости кого-то, пусть не переживают, будем выступать, в международных соревнованиях, на олимпиаде будет у нас своя команда. И денег хватит.” (61).

В белорусском спорте вообще трудно найти ту проблему, которая бы не затрагивала Л. лично.

Там же:

Л.: “Я чувствую себя на уровне, я могу вести дискуссию с любыми оппозиционерами, мне бояться никаких оппозиционеров нечего, абсолютно. Поэтому поверьте, что я готов, и я в том числе готов вести эту дискуссию.” (61).

Л.: “Я усек, что здесь происходит: как только президента нет в стране, обязательно или “отмороженные” начинают ходить по улицам и переворачивать автомобили, или пытаются сотворить что-нибудь в экономике. <...> Поднимите! Поднимите, если вы такие умные, и скажите человеку, который рядом с вами живет, что вы подняли цену. Или вы все время на мне будете ездить в этом вопросе? Мол, у президента рейтинг высокий — народ выдержит. Давай все вали на президента! Пусть цены поднимает, а мы будем со стороночки, из-за угла поглядывать. Нет, дорогие мои, так дело не пойдет! Начинайте управлять процессами в областях и районах... Не кормите жуликов, коммерсантов и посредников. Вы своим крестьянам не можете заплатить заработную плату, а жулье наживается. Как вас понимать?”. (62).

“Народная газета”: “Наблюдая за поведением белорусского Президента, нельзя не заметить просвечивающую сквозь риторику, жесты, интонацию, веры в собственное историческое предназначение. В какой степени этот мессианский комплекс имеет религиозный характер, сказать трудно”. (19).

Л.: “ А я вот стопроцентный белорус, но не хочу, чтобы в этой "пятой" графе было что-то там записано. Мне этого не надо, бумажного подтверждения.” (64).

Оставим на совести Л. утверждение про его стопроцентно белорусское происхождение.

Л.: “Если кто-то хочет усомниться в моей легитимности как президента, пусть сомневается. Тот, кто будет со мной садиться за стол и подписывать договор, абсолютно уверен в легитимности Лукашенко. Абсолютно уверен . И то, что сегодня Лукашенко представляет Беларусь и уже пять лет представляет эту прекрасную страну, этот прекрасный народ, и на заседании "пятерки" с Ельциным встречался Лукашенко. Как президент же встречался. Так, наверное, руководство России признает мою легитимность”. (49).

Постоянные ссылки на самого себя (президент сказал, Лукашенко сделал и т. п.), манера говорить о себе в третьем лице, высказывания Л. о ведущих политиках советской эпохи, приведённые в начале раздела, имеют черты “бредоподобных фантазий” истерических психопатов и отражают “стремление казаться больше, чем они на самом деле есть” (по К.Ясперсу), того же рода и высказывания о “миллионе долларов на пенсию Б.Клинтону”.

Л.: “С США мы торгуем по экспорту, мы продаем туда на 90 миллионов долларов товаров всего лишь, а общий товарооборот с Россией - 20 миллиардов долларов... Клинтон лишил чернобыльскую Беларусь одного миллиона долларов... Клинтон завтра не будет президентом, я дарю ему этот один миллион долларов к его пенсии... Я перед Клинтоном в долгу не останусь.” (65).

“Белорусская газета”: “Во время селектора первый бюджетник страны Лукашенко подарил уже третий по счету миллион долларов (первый был Клинтону, второй - белорусским кардиологам): “Вот возьмите у него мой миллион долларов, я его дарю Гомельской области...”. (66).

При анализе высказываний Л. становится очевидным, что собственная личность является для него избранной, собственные взгляды и устремления - единственно верными и бесспорными, деятельность - непогрешимой, а цели - истинными и не подлежащими коррекции. Отмечается следующая клиническая динамика: значение собственной личности приобретает мировые масштабы, прежние ориентиры нивелируются, а значимыми становятся всё более глобальные. Конфликт Л. с США - это, прежде всего, способ удовлетворения своих болезненных амбиций: конфликтовать с Польшей или Германией слишком мелко для такой “значительной” личности. Союз с РФ того же рода, он дает возможность почувствовать себя мировым лидером. Таким образом, наличие стержневой сверхценной идеи особой значимости собственной личности у Л. можно считать доказанным. Свидетельств тому много, приводить их все в тексте данной работы не представляется необходимым.