Бывает, какой-нибудь деятель скажет очевидную глупость, а потом, спустя годы, выясняется, что это была чистая правда. Или, говоря возвышенным слогом, – истина. Прогноз Александра Лукашенко о будущем государства, высказанный в далеком 1996 году, сбылся, – учителя мы потеряли. А потому население ходит по улицам пьяное, а руководство страны – дурное.

Недавно в семье моих знакомых произошел замечательный случай. Отец семейства, перебирая в шкафу старые обрезки обоев, стоптанную обувь и меховые шапки застойного образца, обнаружил портрет вождя мирового пролетариата Товарища Ленина, будь он неладен. Собравшись уложить вождя обратно в семейный мавзолей, предварительно решил смахнуть со светлой головы Дедушки пыль. За этим занятием и застали его два подрастающих отпрыска 8 и 11 лет. Между ними произошел диалог, заставивший отца призадуматься.

– Это кто, Якуб Колас? – спросил старший.

– Ты что, совсем что ли? Это же Лукашенко, – ответил младший.

– Какой еще Лукашенко? Лукашенко без бороды, – блеснул знаниями старший.

– Папа, это Лукашенко? – не унимался политизированный малыш.

– Хуже, – ответил печальный отец.

Детская память не замусорена ущербными персонажами. Это мы храним в голове, как в платяном шкафу, всякий хлам, с которым невозможно расстаться. Один знакомый московский журналист, впервые побывав в Минске, с восторгом произнес: «Прикольный у вас памятник Ленину, грустный такой, и на скрипача даже не смотрит». Речь шла о памятнике Якубу Коласу, сидящему на площади в окружении своих персонажей.

Сегодня невозможно представить, что когда-то страна, наконец, расстанется с безумным Лениным, нелепо торчащим на площади Независимости; зловещим Дзержинским, подглядывающим за нами из сквера своего имени; несуразным Калининым, занимающим едва ли не единственную площадь, подходящую для конной статуи.

Шел я недавно со старшей дочерью по площади Калинина. Она глазела по сторонам и задавала разные логичные вопросы: «отчего дует ветер?», «кто такой мистер Путин?», «когда наступит нормальная жизнь?». На все эти вопросы легко находились ответы. И вдруг, наткнувшись взглядом на бронзового старичка, напоминающего школьного завхоза, ребенок спросил: «А это еще что за дедок?» Невозможно доходчиво объяснить девятилетнему ребенку, почему в центре Минска стоит железный председатель Президиума Верховного Совета СССР, санкционировавший репрессии 30-40-х годов. Да, к тому же, отдавший свою жену на растерзание диктатору, и продолживший верно служить душегубу, зовущемуся Иосиф Виссарионович Сталин.

В Беларуси сегодня достаточно органично проживают на бетонных постаментах те, кто в недалеком прошлом создавал идеологию лжи и насилия; идеологию геноцида и предательства; идеологию подлости и невежества. Они близки нынешним руководителям, в отличие от Витовта и Миндовга; Булак-Булаховича и Костюшко; Дунина-Марцинкевича и Калиновского. Но про этих белорусских героев власть ничего не знает из-за нежелания развиваться и образовываться… А проблема видна невооруженным глазом – мы потеряли учителя истории.

Прошедшая война в Ираке продемонстрировала нам, что у страны есть проблемы не только с историей, но и с политологией. Клятвы в вечной дружбе с Милошевичем, пересевшим из президентского кресла на скамью подсудимых; нескрываемая любовь к иракскому людоеду Хусейну, поймавшему на голову мегатонную бомбу; постоянные контакты с ливийским изгоем Моаммаром Каддафи, – все это предвестие крупных неприятностей.

Документы о причастности белорусского предприятия к ремонту саддамовских танков, найденные в одном из иракских сейфов войсками союзников, – это ни что иное, как «желтая карточка», показанная Александру Лукашенко в конце второго тайма противостояния с цивилизованным миром. И если Саддам, вместе со своими российскими и арабскими друзьями, смог добиться отказа ООН от участия в военной кампании, то Лукашенко увидел «горчичник» и от этой международной организации, – ООН впервые приняла резолюцию по правам человека в Беларуси. Сей знаменательный факт свершился после того, как белорусского лидера сдали его «российские братья», не пошевелившие пальцем для провала этой резолюции. Похоже, мы потеряли и учителя по политологии.

Причем, политолога мы потеряли вслед за учителем географии, который, видимо, не смог больше слушать про единение белорусов со своими славянскими братьями из Башкортостана, Якутии и Адыгеи. Географ потерялся не один, – с ним вместе потерялись учитель экономики, уставший от голода и нищеты, и учитель литературы, обалдевший от эрудиции главы государства, «выросшего на стихах Василя Быкова».

Помню, на заре «исхода учителей», в эфире БТ прошел сюжет о детстве Александра Лукашенко. Простая шкловская учительница, тараща глаза и силясь не забыть выученный текст, произнесла в объектив камеры: «В детстве Александр Григорьевич был пытливым и любознательным мальчиком». Эту учительницу мы потеряли. Похоже, потеряли давно – еще до того, как ее ученик произнес свою сакраментальную фразу.

Вы, конечно, скажете: «Но ведь учат наших детей учителя, и есть среди них хорошие». Конечно, есть – и есть очень хорошие. Это верно так же, как и то, что, сегодня в составы избирательных комиссий входят в основном учителя. И именно учителя, «подмахивая» избирательные протоколы, становятся авторами чудовищных фальсификаций, боясь потерять свое рабочее место, гарантирующее тарелку постных щей и порцию дешевых макарон.

Потеряв учителя, мы обрекли на неграмотность не только себя, но и своих детей. И необходимо уже сегодня понять, что спасибо за это они нам не скажут. Пора задуматься над тем, какой учитель нам нужен, и начать активнее искать его, раз уж мы сами его и потеряли. А-то, так и будем ходить – пьяные и дурные.